Бесславная гибель

В это время на дне реки шло совещание ГСР (Группа Сопротивления Рыбалке). Слово взял старшина Пистонов:

– Товарищи! Я, вот, взял слово, да думаю: а на хрена я его взял? Пусть лежит там, где лежало…

– Ты дело говори, а не гони! – перебил его из тины ефрейтор Лещ.

– А я и говорю! – Пистонов раздраженно пустил пузыри, – Доколе нас по одиночке будут вылавливать эти упыри с Надводного, а мы будем сидеть, сложа руки, и разглагольствовать? Хватит разглагольствовать, товарищи: пора за дело браться!…

Словно чтобы подтвердить его правоту, водоросли у входа расступились, и взорам присутствовавших явился сержант Заклепидзе с красными от волнения глазами.

– Как?… Что?… – забулькали бойцы, мотаясь из угла в угол.

– Два рыбака, там, на 9–м повороте! – он показал тлеющий косяк, – Сорвал наживку… Думаю, они еще не ушли. Ребята!… Кто тут постарше… Егорыч! Мандодрис! Заклёпка! Плотник! Ко мне!… Где Лещ? Ладно, без него обойдемся… Давайте, готовьтесь, по-быстрому: выступаем.

– А я? Меня забыли! – погнал волну соскользнувший с трибуны Пистонов, но Заклепидзе остановил его жировым жезлом:

– Ты, Пистон, отвечаешь за безопасность женщин. Собери ребят и ступайте охранять общагу. И смотри у меня, без происшествий! Никакой ебли до нашего возвращения, ясно?

– Ясно, чего уж… – сплющился Пистонов и нырнул в щель в стене.

Бойцы поспешно проверили снаряжение и двинулись в путь.

Вскоре шедший впереди Заклёпка подал условный сигнал «Противник в зоне видимости».

И вот уже всем открылась слегка рябимая гладью реки картина совокупления Бориса и Гаврилы.

Бойцы рассредоточились по периметру, ожидая сигнала к атаке, который должен был подать Заклепидзе путём охотничьего рожка.

Гаврила стоял перед Борисом на задних щупальцах, растопырив крылья и обнажив клоаку. Борис водил по клоаке концом переливающегося на Солнце шлангом. В какой–то момент Гаврила подался навстречу и, ловко провернувшись в крестце, насадился на шланг, протяжно шипя. Борис, удовлетворенно ощерившись, принялся совершать винтовые вкручивания. С гениталий их капало масло.

– А это еще кто такой? – шепотом указал Мандодрис, наблюдая в бинокль за берегом.

– Там, слева? – Заклепидзе повернул голову, – Это Алексей Барабанов, художник. Он наброски с натуры делает… Так… ну, что, кончают они?

– Да вроде пассивный уже кончил, – прошептал Мандодрис, – Вон, наморщился весь, и сперма с перепонок капает.

– Тогда вперед! – Заклепидзе приложил к губам рожок и сделал мощный напас, – В атаку, бойцы! Урра–а–а!!

– Ррооооооойй!!! – возрычали бойцы и, стремительными молниями вырвавшись на берег, окружили млеющих от мультиоргазма Бориса с Гаврилой.

Залпы подводных ружей застрекотали мотобздёхом.

Борис и Гаврила закрякали, роняя частые щебни кала и со свистом выпуская пар. Кровь заструилась по чреслам их.

– Мочи пидоров! – заорал Плотник, что было мочи обрушивая на костенеющего Бориса удар мясорубкой.

– На! На! На! – ревел Егорыч, пронзая ребра Гаврилы саблей.

– Упакуйте трупы в пакеты и быстро в туннель! – распорядился из кустов Заклепидзе, – Поздравляю с первой победой, товарищи!

– Служу Советскому Союзу! – откликнулись они хором.

Мастер Пепка

 

 

<--PREVNEXT-->