Вот мальчик идет вдоль улицы, пиная кедами футбольный мяч. Навстречу ему сверстники. Один длинный, тощий, с цыгаркой во рту. Второй неуклюжий, полный, в круглых очках ботаника. Они подлезают под бетонный забор и, миновав строительный мусор, оказываются на спортивной площадке.
Солнце печет.
Толстяк встает в ворота. Тощий выплевывает цыгарку, откатив мальчику мяч, устремляется к левой штанге:
– На головку!
Мальчик подыгрывает себе мячом так, что он подскакивает вверх, а потом бьёт с налету, навешивая на левую штангу. Тощий выпрыгивает перед вратарем с молодецким рыком головой вперед.
Пухлый очкарик нелепо машет руками.
В какой-то момент траектория мяча пересекается с летящей наискосок головой тощего, и мяч, глухо стукнув, срезается в «девятку».
– Есть! – говорит мальчик, вздернув кулак.
– Великолепно! Посмотрите еще раз, как это было! – подражая футбольному комментатору, громко поздравляет сам себя тощий, падая перед толстым на колени; резко вскакивая, целует его в розовые щеки, а затем сразу сплевывает и бежит, воздев руки к небу.
Он подбегает к мальчику сзади, собираясь поздравить его, как и толстого, но мальчик уворачивается, делая вид, что догоняет мяч: ему неохота ощущать на щеках прокуренные губёшки тощего:
– Вставай на ворота, – кивает он ему.
Тощий встает, похлопывая в ладоши, как это делают настоящие голкиперы. Затем он ловит руками мяч и посылает с ноги как можно дальше.
– Серега, возьми! – кивает ботанику мальчик, труся вперед спиной: пусть жирный побегает.
Толстый устремляется к мячу, долго не может совладеть с ним, прыгающим, затем неловко отдает пас.
Мальчик останавливает мяч, и сразу устремляется к воротам по левому флангу. Он делает вид, что будет бить, но сам легонько откатывает мяч обратно, набегающему словно медвежонок толстому.
Тощий, стремясь перехватить этот пас, выпрыгивает из ворот и картинно падает, переворачиваясь несколько раз и ругаясь матерно. Ворота остаются пустыми.
Толстый, нелепо махая руками, подбегает к катящемуся мячу, далеко отводит ногу – и промахивается, сам едва не упав.
– А–ха–ха! Дебил! – радуется тощий, стоя на коленях и тыча в него пальцем.
– Ну, подай теперь угловой! – кивает ему мальчик, вытирая сопли.
Толстый бежит за мячом, сосредоточенно стучит им об землю, тщательно устанавливает, разбегается, бьет… Далеко. Мальчику приходиться отбежать назад, цепляя улетающий мяч, развернуться и снова навесить на вратарскую.
Толстый прыгает перед вратарем, зажмурив глаза.
Тощий опять орет, выпрыгивает вперед и отбивает мяч кулаком, при этом ударяя толстого в спину, снова картинно падая и переворачиваясь.
Мальчик с лету бьет в пустые ворота, но в этот момент толстый с какой–то нелепой ужимкой разворачивается, и мяч, угодив ему под ляжку, меняет траекторию и попадает в штангу.
– Ааа! – вопит тощий, бросаясь к воротам с вытянутыми руками.
У самой земли мяч проскакивает между его рук и, ударившись о голову, отскакивает в сетку.
– Блядь! Сука! Себе забил! – стучит себя по лбу тощий, фальшиво кривя лицо: на самом деле всем очевидно, что он вполне доволен происшедшим.
Он вынимает из сетки мяч и с разбегу выбивает его почти вертикально вверх.
Толстый, неуклюже пятясь, опять выпрыгивает вертикально, втянув голову в плечи и сощурив глаза. Мяч приземляется ему на плечо и соскакивает в сторону. Мальчик устремляется вперед. Тощий снова с криками выпрыгивает навстречу. Мальчик успевает подставить ногу, и мяч проскакивает в ворота.
В это время из-под земли начинают появляться ядовитые хомяки.
Они грозно ворчат, и, скоро перебирая лапками, неотвратимо приближаются к футболизирующим детям. Дети поначалу ничего не замечают, но затем с криками бросаются врассыпную.
Поздно.
Хомяки повисают на их потертых джинсах, врываются в штанины, впиваются в потные безволосые ляжки.
– Мамочка! – вопит толстый и обоссывается.
– Аааа! Блядь! – визжит тощий, трясясь, как в параличе.
– Ыыыы! Ыыы! – скулит мальчик, которому склизкий хомяк вгрызся прямо в мошонку.
Они падают на землю и долго умирают, подергиваясь и вскрикивая, словно во сне.
Хомяки деловито обрабатывают трупы, набивая пасти самыми нежными участками плоти. Вскоре, тяжело переваливаясь, с раздутыми до отказа щеками, они устремляются обратно к норе.
Но у норы их поджидает дедушка-сторож с внуком.
– Смотри, Алексей, – говорит дедушка, приобнимая внука за плечи, – Видишь? Ядовитые хомяки полакомились человечиной, и теперь бегут, довольные, на случку. Они думают, мы боимся. А мы – не боимся ни сколечки. Мы их тут ждем, и сейчас дадим им пизды! – с этими словами дедушка поджигает пропитанную керосином метлу и с воинственным криком устремляется навстречу хомякам.
Внук Алеша достает фотоаппарат «Зенит», нацеливается и делает снимок.
Дедушка давит хомяков горящей метлой.
Через десять лет он напишет по этой фотографии картину с таким названием.
