Разочарованный

– Вот еще одна тема для дискуссии… – улыбнулся Михаил, открывая бутылки, – Вы на пиво не налегайте. Алкоголь вредит хорошей ебле: притупляет чувства.

– Самая сладкая ебля – это после косячка! – уверенно пробасил Максим, жуя чипс.

– Согласен, дурь позитивно влияет на процесс… но тут нужен большой опыт в концентрации. Если ты не куришь траву постоянно, легко сбиться с настроя и обломать себя и партнершу. Я, к примеру, однажды уже собирался кончать, и вдруг вспомнил, как Серёга на праздниках с перепою рвотой захлебнулся… и так мне его стало жаль, что хуй-то еще стоял, но всякое желание кончить исчезло. Так что, лучше всего ебаться трезвым.

– Но тогда давайте не будем пиво пить! – отодвинула бокал Люда.

– Ой, а я уже выпил… – встрепенулся Олег, молчавший до этого.

– Ну, пара глотков – это не страшно! – успокоил его Михаил, убирая посуду.

– Ну, чего, начнем тогда? – Максим стянул футболку и стал расстегивать джинсы.

– Что, прямо так, сразу? – Люда нервно хихикнула.

– А чего не сразу? Ну, давайте хотя бы разденемся для начала… – Михаил снимал тренировочные.

Олег отошел в угол и стал аккуратно снимать одежду и складывать кучкой.

Максим уже сидел голый, и с заметной эрекцией улыбался Люде. Та пожала плечами, сняла босоножки, стянула через голову платье, отстегнула лифчик, выпросталась из трусов. Михаил подошел и разглядывал, тихо дроча полувставший член.

Люда села на диван, разведя ноги и сладко поманив лобком (у Михаила встал мощнее). Она послюнила указательный палец и нежно потёрла им клитор. Максим взял в руки её босоножек и, нюхая, разглядывал Люду и мял мошонку.

Подошел Олег. Он суетливо дёргал пальцами свой вялый писюн, кособоко свисавший из всклокоченной шерсти паха. Парни не обращали на него внимания. Михаил уже был на коленях, лицом в Людкиной вульве. Максим отложил босоножек и стал обнюхивать Люде ноги.

– Иди к нам! – позвала Люда Олега, который дрочил, не приближаясь. Хуй его был невелик и стоял наполовину.

– Это не то, что твоя Катька сухопёздая! – подмигнул Максим.

– Ах, мальчики, как здорово… – прошептала Люда, ловя рукой длинный кривой пенис Максима, который увлеченно засосал ей пальцы ног.

Затем он встал перед Людой так, чтобы она смогла заглотить его член, что та немедленно сделала, однако сосала недолго, поскольку её накрыл клиторный оргазм от куннилингуса. Вскрикнув, она сжала бёдрами голову Миши и затряслась, как ознобная. То был внутренний озноб кричащей похоти.

Максим же продолжал дрочить, и вдруг с невнятным ругательством обильно излился Люде на лицо. Девушка захихикала, размазывая по щекам его семя. Михаил тем временем подсел под её лоно, закинув ноги себе на плечи. Его тугой толстый поршень размеренно ходил в сочащем влагалище.

О… О… О… О… О… О… О…х… х… х…

Люду стало разбирать, она часто задышала. Максим поднес к её лицу прилично эрегированный член свой, и она присосалась к нему жадно, как к соску волчицы.

Олег тоже пытался найти себе место в этой компании, но пока лишь мешался. Член его стремительно терял твёрдость.

– Макс, продолжишь? Я сейчас всё… – Михаил ударял тазом медленнее, его лицо и шея были красными.

– Давай… – Максим освободил рот Люды, и занял место Михаила, с налету вогнав в неё шнягу.

Очевидно, толстый хуй Михаила уступал Максимовскому в длине: когда их бёдра сомкнулись, Люда болезненно вскрикнула.

Но Михаил уже навис над её губами своей мутнокровой залупой:

– Дай в рот!

Люда раскрыла рот, и высунула язык, руками пытаясь смягчить неистовый напор Максима. Михаил вскрикнул, и принялся ронять ей на язык горячие комья белкового ручья. Максим зарычал и присосался к груди её. Пузыри спермы вздувались на Людиных губах. Она сильно покраснела и стонала в голос, всё неистовее встречая лобком язвящие поцелуи хуя.

Вот… Да… Вот… Да… Вот… Да… Вот… Да… Вот… Да… Вот… Да…

Ммм… Мм… Хх… Хх…

– Люд, кончаешь? – Максим ускорился, взяв ртом пальцы ног её.

– Аоохмм!!!… – отвечала Люда, изгибаясь и трясясь, как в параличе.

Максим еще несколько раз ударил её бёдрами, затем вышел, и сразу оросил длинной струёй Людину грудь.

Откуда-то сзади подошел Олег, восстановивший крепость пениса.

– Олежек, иди, твоя очередь! – поманила его Люда, сладко потягиваясь, разморенная вторым полноценным оргазмом.

Максим отошел, пропуская Олега, который, быстро пристроившись к Люде, навис над ней в позе спортсмена, и неистово задвигал тазом.

– Давай, братан, проеби её! – подбадривал его мастурбирующий Михаил.

Но Олег очень скоро заскулил, нырнув лицом Людмиле в ключичную впадину.

– В неё-то на хера кончил? Там и так болото… – Максим, шлёпнул Олега по ягодицам.

Тот невнятно всхлипнул и отвалил. Людкина пизда сочилась спермой.

– Ребят, давайте в попку? – предложила она, разворачиваясь.

– Макс, давай, ты первый, у тебя хуй тоньше… – напутствовал Михаил товарища, смазывая задний проход Люды Олеговым семенем.

Девушка оттопырила станину, маня разгоряченных джигитов атласными булками.

Максим прислонил к её анусу свой мгновенно одеревеневший пенис, мягкими толчками пытаясь протиснуться внутрь. Людмила отвечала ему, тужась, выворачивая навстречу знойный рукав клоаки.

– Так, головка прошла… – увлеченно комментировал Миша.

Люда глубоко дышала и неистово натирала клитор.

Вот Максим углубился полностью. Он весь покрылся красными пятнами и задолбил часто, щерясь и тяжело сопя.

Михаил, наблюдал, поддрачивая.

Люда ритмично стонала, закрыв лицо руками.

Аи… Ои… Аи… Ои… Аи…

Максим наддал жару. По лицу его струился пот, шерсть на лобке слиплась.

Михаил взял Люду за голову и водил по губам хуем – она, как могла, шла ртом навстречу.

Вот она застонала, громче, с переливами, словно удивляясь и в то же время умиляясь чему–то… вот стиснула зубы в грудном мычании… вот завздыхала, глотая воздух… Максим долбил: раз… раз… раз… раз… Вот удар, еще удар… а вот Максим уже вжимается весь, словно пытаясь пропихнуть всё тело в запретную глубину Людкиной жопы. Кончает с пионерским восторгом.
Михаил яростно дрочит у Людиного лица: она переворачивается на спину, раскрывает рот…

– Фу, блядь, Михалыч, из неё говно вывалилось! – Максим брезгливо разглядывает свой член.

– Говно? Говно, это славно… – шепчет Миша, брызгая спермой Люде на волосы.

Вдруг дверь открывается и входит Олег с Калашниковым.

Немое изумление на лицах собравшихся.

Оглушительные разряды очередей и резкая вонь бездымного пороха.

Треск, звон и грохот; брызги крови и костного крошева.

Улыбка благости на скуластом лице Олега.

Его трепещущий язык, подтирающий тёмную слизь с дрожащих в конвульсии ляжек; его губы, обнимающие, словно головку члена горячий ствол автомата.

Его мозг, оросивший стену и пыльный экран телевизора Philips.

Лучи заходящего Солнца в оседающем облаке дыма и пыли.

Тишина, нарушаемая лишь редким перестуком сладко–солёных капель.

Вечереет.

Посидим, помолчим: это редкая нынче возможность…

Мастер Пепка

 

 

<--PREVNEXT-->