Однажды под утро я проснулся с сильной эрекцией.
Такое со мной часто случается.
Я решил не идти на поводу у своих слабостей и не пытаться успокоить себя: коль гормоны зовут меня, к их голосу нужно прислушаться.
Мне не заснуть.
Я встал и подошел к окну.
Я вдохнул полной грудью.
Вдохни и ты теперь. Чуешь?
Чуешь теперь этот запах?
Земля завалена человеческим говном. Земля задыхается.
Да, впереди – времена Великого Очищения.
Смешно слушать теперь, когда говорят о политических катаклизмах, революциях, войнах и кризисах. На этом необъятном кладбище кое-кто из мертвецов еще трещит костьми и выпускает газы.
Для оживления планеты необходимо истребить миллиарды.
Нет, не реформы нужны здесь, но Мировой Потоп.
Я стою и смотрю из окна многоэтажного склепа.
Сквозь лес обелисков и надгробий, сквозь тучи воронья над курганами гнили я вижу контуры новой Земли.
А ты – видишь?
Понимаешь ли ты, откуда идёт этот смрад?
Жив ли ты?
В тлеющем океане блевотины сумеречного Сегодня – где твоё место?
Оглянись и подумай: что знаешь ты о себе?
Есть ли смысл ковыряться в окаменевшей куче компоста, называемой историей человечества? Нуждается ли Сад Будущего в подобных удобрениях? Есть ли смысл объяснять, анализировать, спорить?
Здесь, в ядовитом угаре больших городов, из суетливых клубков говорящих
пиявок в кривых зеркалах рекламных щитов ты пытаешься разглядеть своё отражение?
В наэлектризованной паутине лжи, пропитанной засохшей спермой парализованных
клоунов – ты хочешь прорезать окно к небывалому Завтра?
Но разожми кулаки: настал Момент Равновесия.
Настало время посмотреть из окна.
Посмотри из окна своего и скажи: зачем нужны теперь они все?
Зачем нужен этот цирк, где всё имеет свою цену, колеблющуюся в соответствии с конъюнктурой рынка? Цирк с молотка. Барахло на распродажу. Жизнь, которой цель – впарить побольше ненужного барахла ближнему своему. Проституирование как доблесть, трусость как благородство. Крысиная гонка жизнерадостных зомби – на потеху публике – столь же жизнерадостных зомби – сквозь туман алкогольного выхлопа и героиновой рвоты.
Они говорят о прогрессе? Но всё великое уже увидело свет более 2000 лет назад – с тех пор мир узнал только пытки неверных и агонию вялых сердец. Еще более века назад не подлежащий обжалованию приговор был зачитан. А они всё изобретают новые слова и играют в них как дети в песочнице. Они считают игру в слова философией. Когда время действовать, кому нужны миллионы умных и красивых слов? Никакие высокие технологии косметической хирургии и протезирования не воскресят этих мумий. А ты – всё стоишь на коленях?
Перед кем ты стоишь на коленях?
Неужели перед их богами, от которых остался лишь след – в виде неясной вони из тьмы полуразрушенных склепов? Или перед царями горы их, которые суть лишь самые вёрткие в клубке паразитов-однодневок? Да, в их силах еще покалечить тебя, но разве это – повод чтобы вставать на колени?
Каждый новый поворот Земли: с утра до вечера и с вечера до утра. Вкрадчивый шепот стынущих губ покойника. Вкрадчивый шепот – о прелестях потустороннего. Вкрадчивый шепот оракулов лжи. Ложь – в каждом их слове. Кому нужна теперь их культура – бесконечная угасающая копия вчерашней роскоши? И кому нужна теперь их похабная роскошь?
Искусство, стократ переварившее и отрыгнувшее свою собственную травоядную жвачку: выводок престарелых микроцефалов, с олигофреническим пафосом бубнящих друг другу сказку о белом бычке: кому интересен теперь этот протухший паноптикум?
Взгляни на то, чем гордятся они!
Перед кем ты стоишь на коленях?
Восстань и смотри: теперь всё придётся начинать наново.
Всё отжившее до зари обратится в пепел.
Однажды на рассвете я проснулся с сильной эрекцией.
Такое со мной часто случается.
Я понял: мне не заснуть.
Я встал и подошел к окну.
Я вдохнул полной грудью.
Сквозь лес обелисков и надгробий, сквозь тучи воронья над курганами гнили я увидел контуры новой Земли.
Сквозь стон мертвецов и треск постаментов я слышал музыку зорь, что еще не светили.
