|
|
Пробуждение напоминало пародию на липкий кошмар. Сцены штопаной судьбы вперемешку с кусками грязного льда. Впереди коридор. Запах преследует. Неужели, теперь всегда будет так пахнуть?
Тусклое освещение, затхлый пар, плесень на кафельных стенах. Кафельный лабиринт. Бесконечная вереница санузлов со склизким воняющим полом. Идёшь по нему босиком и ищешь свой номер. 6659671. Номера намалёваны краской на стенах.
Иногда встречаешься с такими же, недавно воскресшими. Встречи редки, и всякий раз по-разному складываются.
Первый раз запомнился особенно живо. Свернул за угол и оказался у входа в огромную залу, перегороженную кафельными простенками. Простенки эти едва превышали рост.
Машинально двинулся прямо: торцы простенков образовывали своего рода коридор. Зловонье здесь было особенно сильным: мутило. И вдруг увидел его: невнятная фигура вдалеке.
Очень долго сближались. Остановились на нерабочей дистанции. Разглядывали друг друга. Перед Румбо был колченогий крестьянин с бородой из червей.
— Честь имею, — кивнул крестьянин, — мой: 8643556, не встречали часом?
— Вы всерьёз думаете, что я запоминал все номера, которые встретил?
— А почему бы и нет… я 6 штук последних записал. Может, кому пригодится.
— Но как вы объясните им дорогу?
— Я сделал карту, гляди! — он приподнял черепную коробку, обнажая мозг.
Румбо увидел, что извилины мозга крестьянина являют собой карту лабиринта. Места, где крестьянин находил номера, пульсируют кровяной прожилкой. Значит, он держит номера в голове. Расположение, цифры… уже составил карту лабиринта… а я?.. Которые сутки брожу без дела, питаясь отбросами (Румбо несколько раз объедал мыльный камень с нутра встреченных раковин и слизывал влагу, сочившуюся с вентилей труб).
— Запомни: 8643556. — посмотрел крестьянин ему в глаза. Борода его извивалась яростно.
Это угроза? Румбо покрылся кровяной испариной, посветил в ответ глазами — и крестьянин отступил, ядовито шипя. Они разошлись, и каждый то и дело оборачивался и долго еще смотрел другому вслед.
Почему им не удалось найти общий язык? Возможно ли вообще встретить родственную хоть в чём-то душу в этом царстве труб, слизи и кафеля? Запах мочевины, казалось, впитался в кожу.
Вторая встреча произошла внезапно: они выскочили друг на друга из-за угла; последовало проклятье — инстинктивно сцепились.
Тот встреченный был на голову выше и ощутимо сильней. Румбо предпочёл сорвать захват и отскочить, сместившись, дабы не оказаться загнанным в угол.
Неизвестный глухо зарычал. Румбо увидел утыканные гнилыми иглами рыбьих зубов челюсти. Что делать? Драться с ним? Навряд ли мне победить… а, что ж… к хуям сомнения!
— Братан, остынь, а… ты чего, в натуре? — Румбо по пологой дуге сблизился с рыбьими челюстями, готовя неожиданный хлёст по глазам.
— Слышь, брат...ан, — кисть вылетела изнутри наружу, но урод неуловимо вывернул голову, пытаясь цапнуть Румбо по-собачьи.
Тот сразу же обрушился неистово на гениталии, затем добавил коленом, зажав что было сил клацающую жвалами голову.
Ублюдок всё же изловчился и прокусил Румбо кисть, разодрал ладонь.
В пылу схватки боль не ощущалась: она пришла после. А тогда он бил и бил, надеясь только на этот бурный неистовый натиск. Прижал к стене, стал лупить затылком о кафель. В промежутке между ударами впился зубами в рыбье рыло, с хрустом раздавил клыками кровяной хрящ носа, рванул на себя: похожий на резиновую перчатку кусок лица трепетал в зубах, сочась кровью.
Вдохнул эту кровь.
Мгновенный впрыск энергии.
Разгрыз немому вампиру горло, удерживая голову вставленными в глаза большими пальцами.
Отдышался, сплюнул полупрожёванный скальп:
— Мой номер: 6659671, падло. Друзьям я рад, а кто попало ко мне не суйся!
Вырвал пальцами мошонку и съел, буквально всосал в себя, сочно икнув.
Вот так встреча… едва ли еще одна такая будет желанной. Хорошо ещё, что вурдолаг вовремя не встрепенулся…
Тут только обратил внимание на руку, а именно на свою правую кисть. Мизинец отсутствовал, безымянный свисал на клочке сухожилия.
Кровь бежит ручьём, да еще эта мерзкая слизь из пасти гада.
Примерно через 2 часа рана страшно нагнила: руку раздуло до плеча, едва мог пошевелить ей. Многочисленные гнойные головки бледнели в раздавленным гранатом сочившихся струпьях. Понял: придётся ампутировать. И чем скорее, тем лучше.
Свинтил заглушку с горизонтально расположенной канализационной трубы. Присел на корточки, вставил в трубу распухшую руку, пропихнув по локоть.
Резко вскочил, рванув кверху.
Трубу едва не сорвало с креплений. Открытый перелом. Румбо присел и обгрыз сухожилья зубами, то и дело вдыхая собственную кровь. Глаза лучились стробоскопическими пучками.
Натянул на обломок кости кусок кожи, сформировав культю. Прижал культю пальцами второй руки и окунул в сочившуюся из промежности супостата кровь.
Пришлось ждать более часа, прежде чем рана зарубцевалась. Лизнув её, приник устами к разорванной глотке противника и жадно задышал его кровью. Пришла тугая эрекция, зрачки испускали смертельные дозы.
Происшествие это многому научило.
И, прежде всего, тому, как опасен может быть встреченный.
К третьей встрече был готов: услышал голос. Кто-то шагал по коридору за углом и пел «Морячку».
Быстро скрылся в простенке, неслышно выступил, зашёл сзади.
Упырь не заметил, прошёл с песней мимо. Румбо успел разглядеть покрывавшую тело сверху донизу рыжую шерсть, исполинский обрезанный член и серебряное кольцо в крупном носу, грозно выпиравшем из татуированного под леопарда лица.
В четвертый раз сложилось иначе: встретил женщину. Не сказать, что симпатичную: тоща, как жердь; ноги кривые, но жилистые. Зубы неровны, редкие волосы, неброские сиськи. Но в целом сгодилась.
Обменялись номерами.
Нагнул её у раковины.
Еблись долго, до изнеможения. Она всё время порывалась отсосать, но он властно пихал в её рот влажную от крови культю, а потом сажал на раковину, подтягивал к себе, подхватив под колени — и насаживал, мрачно потея.
Она хрипела, царапалась.
Говорит, давно так не кончала.
Спали в обнимку, привалившись к насосу.
Проснувшись, обнаружил, что кисть руки регенерируется заново. Нежная младенческая ладошка проросла из культи кровяным хрящом.
Но это не 3оя, нет… Хотя, баба как баба. И находчива в ебле. Но пошёл разговор о том, о сём, и понял: не по пути с ней.
Извинился, двинулся дальше один. Номер её запоминать не стал: к чему зазря бередить сердце?
Пятая встреча оказалась последней.
Брёл вдоль влажной стены, ища глазами место для отдыха: ноги гудели, и ныла поясница.
Сколько можно бродить среди этих постылых сортиров? Почему теперь всё не так, как было? Где 3оя? Где патологоанатом? Где кнопки «инь-ян»? Куда я попал? Что со мной происходит? Было ли сном то, что было — или только теперь я уснул? Или только теперь проснулся? Проснулся, чтобы заснуть снова? Постой, да вот же мой номер!..
Проставлен чёрным маркером на стене у двери.
Подошёл в недоумении, посмотрел: и что теперь делать? Нашёл его, вот он… но никаких пояснений, никаких приспособлений поблизости.
Прошлый раз для того, чтобы обрести тело, нужна была 3оя. Сейчас сам собрал своё тело, но попал в лабиринт Распадающихся Возможностей. И к тому же лучусь, как кусок Чернобыля. Новый уровень? Или новый круг Ада?
Мысли прервало цоканье. Быть не может: такое ощущение, что идёт женщина. Причем уверенно так: знает, чего хочет. Ёкарный бабай, да что же это?!
Перед Румбо стояло существо, представлявшее собой тело белой человеческой самки, обрезанное сверху под поясницу: пара породистых ног, бритый лобок, округлые ягодицы. Место обреза скрыто козырьком вроде кожаной шляпки. Туфли без задника на невысоком каблуке (цепочка белого металла на щиколотке).
И каблуки эти цокали.
Едва увидел, внизу отвердело.
Но как с ней разговаривать?.. Ах совсем забыл…
Блеснул глазами, подал кверху лобок с узлом распёртых гениталий.
— Оставь свои глупости, — сказала пизда, транслируя мысли через простату в голову, — ты нашёл свой номер: изволь теперь зарегистрировать новое тело. Здесь у нас, этажом ниже, всё просто, без затей. И учти: незарегистрированные тела заканчивают в мясорубке.
— Чего надо-то? — наморщил мошонку Румбо.
— Вставь мне член во влагалище и копулируй: я считаю твой код по образцу ДНК.
— О-па… а ежели я не желаю, чтобы ты читала мой код?
— Незарегистрированные тела кончают в мясорубке. — Нога почесала пяткой голень. — Должна сообщить тебе, что есть и другие способы регистрации… менее приятные. Намёк понятен?..
— …
Топтались минут 15, хлюпая.
Неплохо справился с задачей: аж взопрел.
Присел у стены в каком-то полузабытьи. Клонило в сон.
Она только что прочитала мой код.
Что еще за регистрация… очевидно, это тоже влияет на мозг?..
Половина женщины раскачивалась перед его поникшим членом как змея перед дудой факира. По ногам текла сперма.
Наконец, до него дошло:
— Румбо. Радиоактивный Упырь-МолотоБОец. Оружие: топор и молоток.
— То есть? Как радиоактивный??
— В твоем случае — РКП: реактор на кровяной плазме. Реакция подпитывается, когда ты дышишь кровью. Откажешься от крови — радиоактивность постепенно ослабнет до минимума… Еще вопросы?
Так вот что это за лучащая сила, которую впервые почуял он на дне колодца. Низвержение в Бездну не проходит даром.
— Послушай, как тебя… а что там про ДНК? Как ты читаешь мой код, пояснить можешь? — мысли путались, безотчетный страх холодным компрессом лёг на желудок.
— Это дурацкий вопрос, Румбо. Ответ на него ничем не поможет тебе.
— Хорошо… что мне делать? Где я? Как выйти отсюда?
— Ты застрял на промежуточной волне. Нужно сменить её, чтобы двигаться дальше: здесь ты собрал всё, что мог.
— Эти… волны… могут меняться?
— Поверти ручку настройки.
Вдруг осознал, что следует осмотреть стену за дверью.
Зашёл в проём, увидел на обратной стороне стены металлический диск, а на нем круглую же ручку, напоминавшую регулятор настройки радио.
Плавно повернул регулятор: реальность вокруг неуловимо преобразилась.
Исчез мерзкий тускло освещенный кафель, слизь, мочевина и стены. Он находился в небольшой аллейке, являвшейся, видимо частью какого-то парка. Было довольно жарко, хотя изредка поддувал ветерок. А если повернуть настройку еще?..
— Не суетись, придурок! — мелодично предостерег женский голос, — не перебирай волны как ТВ-каналы. Ни то Смерть застанет тебя врасплох: ты не будешь готов к ней, а она явится следующим шагом новообретённого мира.
— Ты… — оглядывался в недоумении.
— С каждой из волн надо сжиться, как сжился ты с лабиринтом из кафеля. Просто прими это, как факт, и не преследуй меня, если не хочешь лишиться прописки. — с изяществом страуса обрезанный торс скрылся в кустарнике.
Румбо поморщился.
В изнеможении опустился на лавку.
Та оказалась довольно удобной.
Вытянулся во весь рост. Прикрыл глаза.
Захрапел, подёргивая ногами.
И приснилась — в который раз — 3оя.
 |
оглавление | master@pepka.ru |
 |