Рядом: так близко, как только возможно. Я не съем тебя – лучше ты съешь меня. Если отрежешь мне хуй, он стоять уже не будет. Лучше свяжи меня, и заставь нюхать ноги, вылизывать – под ударами ремня. Твой клитор жилист: разбух, хрящеват. А я как овечка, или волк в овечьей шкуре? Смотри: я стал совсем ручным. Но не надо, не надо катетер, не надо электричества: мне важнее повернуть время и снова вдохнуть. Снова вдохнуть этот запах сырого подъезда, где лужи мочи не высыхают по углам ступеней. Нажать на красную кнопку, чтобы приехала кабина механического лифта с лязгающими замками и пружинным полом. Я ехал в лифте и ссал в щель между дверями. А однажды в подъезд залетел белый голубь. Он бился в рамах между девятым и десятым. Я взял веник и выпихнул его из рам. Но голубь вдруг впорхнул в раскрытую дверь моей квартиры. Я никак не мог его выгнать: он летал под потолком, садился на люстру (она раскачивалась – разобьётся – меня высекут по голой жопе проводом родители). У окна я настиг его. Я взял в папином столе самодельный нож (заточенный обрезок толстого стального полотна, обмотанный с одного конца синей изоляцией). Вот и голубь. Или голубка? Я зажал птицу у окна, ударил ножом: раз, другой, третий. Хлопнула рама – стекло раскололось. Она лежала на подоконнике, вокруг – кровь и осколки. На белом оперении – узкие клинья ран. И тёмная кровь. Она лежала, беззвучно открывая и закрывая клюв. В круглых глазах было глупое удивление. Я взял птицу за крыло двумя пальцами и скинул вниз. Рухнула как камень.
Принцесса?
Зачем я подобрал тебя, бедная девочка?
Совсем не просто откусить змее голову.
А когда откусишь, поймёшь: змея хороша с головой.
