К написанию этой короткой заметки подвигла меня незавидная участь моего приятеля Кузьмы, неприветливого зоофила с гнилыми резцами и трофической язвой в паху. Мы были дружны с ним со школы, но вскоре расстались без злобы, а пару лет спустя до меня дошло известие о его преждевременной кончине. Кузьма был выслежен группой особо рьяных защитников копытных. Ему инкриминировали гибель редкого экземпляра длинношерстой козы.
Со стороны этот случай кажется прямо-таки анекдотичным, но иного мнения придерживался Кузьма когда его, избитого, оглушенного, подвесили за рёбра на крюк и принялись жечь паяльной лампой гениталии. Ночью один из наиболее сострадательных любителей фауны пресёк его муки выстрелом в сердце из подводного ружья.
Разумеется, члены общества защиты животных, как и Кузьма, практиковали секс со своими подопечными. Но, как следует из ситуации, делали это на законном так сказать основании. Кузьма же оказался отступником, нелегалом, отребьем, а в конечном счете – козлом отпущения, стрелочником, мальчиком для битья, хуесоской и пидаром.
Я глубоко вник в трагизм его судьбы, и, написав "Напутствие юношеству", украсил надгробье старого товарища следующими искренними строками:
В глазах Кузьмы отчётливо читалось
Презренье к жизни.
Боль и суета
Приходят, как и ранняя усталость,
Лишь следствием.
Восторженность пуста.
Пуста, и даже больше: неуместна.
Кузьма об этом знал прекрасно сам.
Но, помочившись всласть на школу жеста,
Узрел возмездье собственным усам.
